Здесь излагаются материалы, которые могут полностью изменить и весь политический расклад в обществе, и в частности, всю обстановку на выборах. Причём в последнем случае независимо от того, принимать ли формально в выборах участие. А в случае неуспеха выборов делающие возможным дальнейшее легальное изменение общества не дожидаясь наступления новых выборных сроков. Чтобы убедиться в этом, ознакомьтесь со страницами 11-I5 (пункты 15-20), где описываются преимущества предлагаемого. А на предыдущих страницах обосновывается теоретическая основа предложений. Хотелось бы ознакомить с этими материалами руководства коммунистической оппозиции.

В последнее время обстановка в обществе стала явно все более стремительно ухудшаться. Взвинчивание квартплат, бешенный рост цен на хлеб и всё остальное, все более отчаянные действия правителей в попытках хоть как-то "стабилизировать" положение за счет населения, начинающиеся потихоньку все более откровенные признания происходящих ухудшений – всё и вся убедительнейше свидетельствует о нарастающем крахе "реформ". Но одновременно же последние выборы также ясно показывают и исчерпанность традиционных действий оппозиции. Можно утешать себя разговорами о какой-то фальсификации результатов "выбирания", но всё это оказывается пустым размахиванием кулаками после драки, или вообще только неуклюжей попыткой "сохранить лицо". И совершенно неконструктивно, не меняет сложившейся ситуации. Ждать следующих парламентских выборов тем более бессмысленно, что и тогда возможность фальсификации не исключается, а некоторые сообщения – в частности, об опробовании "электронных избирательных урн" в Башкирии – даже позволяют быть уверенным в том, что в последующем "выборы" будут ещё более "управляемы". Проиграв "легальные" выборы, безответственно возлагать надежды на куда более трудоёмкие запрещенные силовые действия вроде революций, ставя этим, кстати, под удар и разгром вообще все "коммунистическое". Становится ясно, что нужны совершенно новые пути. При рациональных действиях ещё возможно даже и кардинальнейшее изменение обстановки на президентских выборах, и совершенно легальные победоносные действия после последних. Но для этого, повторим еще раз, нужны серьезнейшие изменения. Ведь причины неудач весьма глубоки. Здесь будет последовательно изложено, какие фактически до сих пор неизвестные причины определяют сегодняшние процессы в обществе, какие существуют методы решения общественных проблем, и какие преимущества для борьбы предоставляют излагаемые новации.

Снижение интереса к оппозиционному, происходящее на фоне объективного ухудшения положения людей, говорит о явном недостатке плодотворных идей у оппозиции. Сейчас трудно найти хоть кого-то, кто не признавал бы, что изменения нужны. Вопрос в том, в чём именно они должны заключаться. Подавляющее большинство тут требует "следовать за Западом", или хотя бы "равняться по успехам Запада", т.е. ориентироваться на разные западные блага. Но стремясь за западным "результатом", поневоле приходится перенимать и наиболее естественные для этого западные "пути". Так КОММУНИСТИЧЕСКИЕ партии, декларирующие ЗАПАДНЫЕ ценности, автоматически оказываются совершенно "не у дел". Простые призывы "возвратиться к прежнему социализму" НЕСМОТРЯ на видимые преимущества Запада выглядят явной политической слепотой и отталкивают людей. Популярность и поддержку на этом не заработаешь. Сказанное определяет реакционность практически всех нынешних предложений по "улучшению", уступку в них, подыгрывание буржуазии. Для KOММУНИСТИЧЕСКОЙ же партии единственно приемлемым изменением можно считать движение только "вперед", т.е. не к уменьшению, а к увеличению "коммунистичности".

Увеличение "коммунистичности" требует углубления и обновления и базовой теории общества. И тут следует отметить, что представления о прогрессивности путей или хотя бы только видимых результатов Запада на деле совершенно ошибочны. Развитие автоматизации приводит к тому, что всё меньшая часть работающих может производить всё для всех в обществе. Большая часть людей оказывается лишней и лишенной возможности покупать товары. А производство лишается сбыта и утрачивает смысл. Всё западное функционирование оказывается подорванным. Большинство людей в обществе для сохранения привычного существования приходится занимать ПСЕВДОДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ – фиктивной деятельностью, служащей по сути только поводом для получения зарплат, для фактически ДОТИРОВАНИЯ покупок перепроизводимых товаров. И на Западе "один работает, а десятеро рекламируют". Также вынужденно завышается промышленный оборот, производятся совершенно ненужные товары – "общество потребления". На всё это не хватает никаких ресурсов – в результате нарастание кризиса на Западе. Всё мировое функционирование полностью изменяется, и все привычные представления об экономике и обществе становятся неверными и неприменимыми. Всем заинтересованным кругам предлагаются теоретические работы, в которых приводятся более подробные описания. Здесь же подчеркнём, что подобные представления позволяют и объяснить бесперспективность следования западным путём, и предложить путь реального выхода из затруднений.

Копирование "Запада" закономернейше приводит к снижению отдачи от деятельности до уровня западной неэффективности. И производство сократилось в несколько раз. А поскольку потребить можно только то, что произведено, то по сократившемуся производству так же резко должно сократиться и всё ПОТРЕБЛЯЕМОЕ – здравоохранение и образование, транспорт, продовольствие и жильё. И "результатом" реформы ЖКХ должно стать не повышение квартплат за счёт уменьшения всех остальных трат, а СОКРАЩЕНИЕ жилой площади каждого, что означает фактически полную катастрофу. Копирование западных соотношений цен на зерно и хлеб должно привести к удорожанию буханки не до двадцати рублей, а до ста пятидесяти. (Это, кстати, и есть западная псевдодеятельность – посредник на посреднике.) Но взвинчивание цен на хлеб просто заставит поднять и все остальные цены, т.е. совершенно не изменит тупиковости ситуации. Если перевод имевшегося в СССР производства на вдвое-втрое менее эффективное западное функционирование привёл к снижению во столько же раз и всего производимого, то это требует и дальнейшего сокращения промышленности. В таком режиме общество существовать просто не может. И мы всё ближе к последней фазе общественного коллапса – к BСЕОБЩЕМУ ВЫМИРАНИЮ.

Более того, меняется даже и сам характер представлений в обществе. По мере усложнения общественных процессов, разных мнений в обществе с очевидностью становятся всё больше. А чем больше групп с какими-то разными мнениями, тем малочисленнее оказывается каждая такая группа. И даже преобладающее мнение оказывается в подавляющем меньшинстве по отношению ко всем остальным мнениям. С этой точки зрения произошедшее "разбегание мнений" на выборах – именно не случайное отклонение, а закономерный процесс. Воплощение "единого мнения" в таких условиях оказывается навязыванием мнения меньшинства большинству. "Единое мнение" естественно связано с централизованностью управления, с наличием единовластного руководителя, который просто не может осуществлять несколько разных мнений одновременно. И мы опять можем видеть, что старые общественные формы явно не соответствуют уже новым общественным условиям. Ограниченные возможности старого "управления" уже просто препятствуют развитию общества.

Псевдодеятельность возникает из концентрации производства, из немногочисленности действительно нужных рабочих мест, и закрепления их за работающими. Из этого естественным образом вытекает решение проблемы – сделать рабочих мест "много" и превратить их в "равнодоступные". Конкретно это может обрести форму разделения всех рабочих мест на равнодоходные порции в 1/3 – 1/5 часть среднего дохода в обществе. Из высокодоходных мест тогда "нарежется" много равных порций, и "престижная работа" станет куда более доступной. "Места" предоставляются через совершенно свободное соревнование – с вытеснением при лучшей работе уже работающих. "Мест" можно набрать "сколько получится" – обеспечивается эффективная стимуляция деятельности. (При описанном способе разделения работы на "порции" на каждого в среднем приходится несколько "мест".) При этом между работающими перераспределяется только действительно нужная деятельность. И каждый может получить любую желаемую им деятельность, на какую способен. В принципе нет безработицы – при также принципиальном отсутствии иждивенчества получения пособий. Устраняется причина появления псевдодеятедьности – устраняется и последняя. Резчайше – по некоторым оценкам, до десяти раз – сокращается занятость, продолжительность рабочего дня и потребление невосполнимых природных ресурсов. С точки зрения коммунизма подчеркнем, что всё это полностью устраняет частную собственность, сохраняя и развивая тем не менее децентрализованность и самоуправляемость производственной деятельности.

12. БЕСКОРЫСТНОСТЬ ОБЩЕСТВА РЕШАЕТ ПРОБЛЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ.

Два приведённых правила определяют эффективную систему само-регуляции в обществе. Общество становится БЕСКОРЫСТНЫМ. Равнодо-ходность рабочих мест приводит к тому, что при увеличении дохода какого-либо предприятия должно тут же увеличиваться и число рабочих мест – и работающих. При равнодоступности "мест" это приводит к распределению извлечённого дохода между всеми в обществе. Становится совершенно бессмысленно ПОВЫШАТЬ ЦЕНЫ, фальсифицировать товары, уклоняться от уплаты общественных сборов – ведь увеличение при всём этом прибыли опять делится между всеми в обществе. Но если нельзя присвоить барыш, то не имеет смысла и стремиться его выколачивать. А конкурентный подпор и "директора" тем не менее заставляет действовать старательно и последнего. В итоге вся деятельность обосновывается уже только исключительно интересами действительно развитая производства. Тогда не нужно ИЗВНЕ следить за каждым действующим, и не нужно ВНЕШНЕЕ, централизованное управление. Все действия регулируются как общественные уже ИЗНУТРИ самой деятельности. Не нужно надзирать за каждым – решается проблема "переполнения управляющей головы". Все действия идут только на благо всех в обществе – и людям в обществе тоже не нужно мелочно контролировать управление. И газеты, и политики, и партии не могут пролоббировать кому-то частное преимущество – и простые люди могут доверять их мнению, опираться на их оценку и разбираться в происходящем в обществе. Становится бессмысленно "пропихивать" товар – и реклама превращается в чисто информирование. Утрачивает смысл вообще любое навязывание фальшивых "мнений". В обществе нет "единого генерального управляющего плана" – нет и противоречия разных решений. Можно осуществлять сразу много разных действий одновременно. И также можно без ревности относиться ко всем "иным мнениям", если они гарантированно устремлены только на пользу всех в обществе.

Как более подробно описывается в предлагаемых работах, ВНУТРЕННЕЕ регулирование эффективно регулирует общественное функционирование без ВНЕШНЕГО управления. Говоря об упразднении государственности, здесь вообще-то не имеется ввиду полное устранение государства, хотя в каком-то будущем это, видимо, всё же возможно. Но сейчас речь идёт только об устранении определяющей роли государства как единственного лидера общественного развития, с сохранением за государством ряда уже чисто технических подчинённых функций. Главное, что самоопределяются цели общественного развития – которые не надо уже сводить в "одной голове". И происходит это уже не в результате сопоставления спорных и субъективных "мнений", а как объективная и неопровержимая комбинация непосредственно производимых действий. И без вмешательства отдельных людей осуществляется регулирование всей производственной сферы. Далее, и образование, и здравоохранение, и снабжение жильем могут осуществляться на низовом уровне по тому же принципу "квантования порций". Даже выплата пенсий, видимо, может тоже производиться децентрализованно, хотя разумнее, скорее всего, будет сохранить тут централизацию. Здесь следует подчеркнуть, что хотя полностью устраняются известные из классической политэкономии неэффективности частнособственнического "рынка", тем не менее какая-то избыточность при самоорганизации и саморегулировании, скорее всего всё же будет иметь место. Но лучше иметь некоторую неэкономность "управления", чем принципиальные его ограниченность и неэффективность, противопоставление людям и неустранимую коррупцию. А в условиях избыточности производства мелкая "неэкономность" вообще несущественна.

Описываемые преобразования не только разрешают наболевшие общественные проблемы. Они решают и вопрос реальности проведения преобразований. Традиционная государственность требует множества законов и соответственно многочисленнейшего госаппарата по наблюдению за исполнением последних – и любые традиционные преобразования общества нуждаются в замене всех этих законов и поневоле должны состоять из множества последовательных шагов "по переустройству". И возможны только как насаждаемые властью. Поэтому для традиционных преобразований нужна власть, которую надо как-то получить. Введение же двух изложенных простых правил далее само уже выстраивает вокруг себя все общественные отношения. А два простых правила можно требовать НЕПОСРЕДСТВЕННО без прихода к власти от любого правительства. Такие действия представляют собой совершенно новый тип общественных преобразований, принципиально отличаясь как от требований "смены правительства", которая еще сама по себе вообще не гарантирует, что желаемые изменения будут проведены, а с другой стороны – не предусмотрена законодательством и вызывает законное неприятие властей, так и от частных требований по отдельным поводам, которые в целом в принципе ничего не меняют. В двух правилах заключено уже всё общественное функционирование, и требовать их – и требовать полного изменения общества, и детально определять всё это изменение. И этим всё сказано.

При явно выраженном народном требовании совершенно конкретных преобразований любое правительство будет вынуждено либо просто выполнить их, либо открыто противопоставить себя обществу. И тем самым полностью лишить себя какой-либо опоры. Ведь публично власть постоянно подчеркивает, что "действует в интересах народа". И вдруг оказывается, что она защищает действия, требующие от людей работать в десять раз больше необходимого, и одновременно завышающие в те же десять раз расход ресурсов. То есть в десять раз сокращающие возможное существование человечества. В конце концов можно и фальсифицировать итоги "выборов", и лживо объявить, что люди "хотят богатеньких". Но сказать, что действительно "есть желание людей напрягаться в десять раз больше, чем было бы необходимо, чтобы вымереть в итоге в десять раз быстрей", уже просто нельзя, в это уже совсем никто не поверит. Знание порочности псевдодеятельности также делает дальнейшее существование "по западному" невозможным. Наверное, стоит добавить, что здесь, видимо, мы имеем дело уже с идеей, "представляющей непосредственно действующую силу". Ведь говорили же ранее, что "наука превращается в непосредственную производительную силу" – и не видели тут ничего сверхнеобычного. Но почему только наука?!

Новые идеи обрушивают все нынешние доводы "реформаторов". "Пример Запада" из образца для подражания превращается в явное пугало, от которого надо только бежать. С туманных заверений "в улучшении дел" срывается маска. Ведь вообще совершенно неизвестно, есть ли эти "улучшения". А когда станет очевидно, что произошел все-таки полный разгром, может оказаться уже слишком поздно для спасения. Но в любом случае вся "перспективность" реформ основывается исключительно на "успехах Запада". А они, повторим еще раз, полностью дезавуируются. Попытки "защитить" плановый социализм, утверждая его "превосходство", совершенно не состоятельны, так как не дают ответа на вопрос, почему же "превосходящее" так легко рухнуло. Теперь же можно объяснить, что социализм убили те же причины, что в многократно усиленном виде разносят сейчас всю западную экономику. И политический оппонент опять лишается аргументации. Коммунистическое движение приобретает всемирный размах, ведь непосредственные требования возможны и в любой капстране. И что лучше защитит коммунизм, кроме предложения установить его СЕЙЧAC, не откладывая на будущее, как теперь откладываются на многие и многие годы, скажем, "результаты" нынешних "реформ"?!

Первоначальным – и надо сказать, весьма популярным! – лозунгом "реформ" были "свободы". Провал реформ – еще раз повторим, совершенно неизбежный, – заставляет "реформаторов" административно "закручивать гайки", одновременно борясь и с крахом экономики, и с растущим недовольством людей. Поэтому официозом "насаждается государственность", вводится "регулирование", "борьба о олигархами" и даже "партийность руководства" – т.е. средства, исконно считавшиеся присущими оппозиции. Оппозиция становится практически неотличимой от официоза, с тем отличием, что официоз "хоть что-то делает", а оппозиция "только критикует". Более, того, поддерживая по сути те же идеи, что и официоз – требуя, в частности, "поддержки государственности" – оппозиция фактически превращается в подразделение ОФИЦИОЗА. Неудивительно, что народ если и не поддерживает поголовно "власть", то во всяком случае своей поддержи оппозицию всё более явно лишает. Чтобы это изменить, надо переходить к как можно большему ОТЛИЧИЮ от предлагаемого официозом, и поддерживать, в частности, увеличение СВОБОД. Ограничение свобод всегда непопулярно, а поскольку новые идеи позволяют эффективно регулировать общество без таких ограничений, то "закручивание" людей оказывается чистым произволом "реформаторов" и обращает на них народный гнев. И также вызовут народный гнев призывы правителей "работать больше", когда в этом нет никакой необходимости. А новые идеи именно соответствуют желаниям людей. Предлагая, скажем, "честных чиновников", оппозицией поневоле подчеркивается, что честные чиновники всё же могут быть. И опять поддерживаются чиновники АДМИНИСТРАЦИИ, узаконивается "начальничество". Лозунг же "общество без чиновников" "преобразователи" уже в принципе не смогут перехватить, использовать в своих интересах. А его обсуждение делает невозможным демагогический обман "продвижения честных чиновников" реформаторами.

Как известно, оправдываясь, добиться победы невозможно. С этой точки зрения позиции оппозиции сейчас явно ущербные. С помощью новых идей можно всё принципиально изменить. Уже говорилось, что сама концепция псевдодеятельности настолько очевидна, что опротестовать ее просто нельзя. А сильнейшая избыточность – основное проявление псевдодеятельности – на Западе явно есть. Вынужденно вползая в обсуждение деталей, "реформаторство" с очевидностью будет выглядеть всё более неубедительно. "Доводы", что "это есть на Западе" перестанут работать. В сумасшедшем доме тоже много что "есть", однако тамошние порядки люди перенимать не спешат. А внятно ОБЪЯСНИТЬ, почему надо что-то делать "именно так", преобразователи по сути тоже уже не смогут, опять-таки себя развенчивая. Вообще, когда люди узнают, что в течении многих лег "реформаторы" совершенно не понимали происходящего и вели нас к явному тупику, в обществе явно разразится крупный скандал. И опять-таки никакой "веры" реформаторам не может быть. Доводы в пользу западной "демократии" разрушаются доказательством невозможности собирания в обществе действительных мнений людей. Демагогическое указывание на "интересы других людей" становится абсурдным в условиях известности принципиального манипулирования мнениями только в угоду толстосумов. Та же самая КОРЫСТНОСТЬ общества разоблачает показушность "борьбы с коррупцией". Призывы к антинародному "закручиванию гаек", к "твёрдой руке", как уже говорилось, бесполезны в условиях известности вырождения государственности. И можно сколько угодно твердить о "достоинствах нынешнего верховного управителя", если показано, что ни один человек в принципе не может уже осуществлять полное централизованное управление всем обществом. Сокращение же функций управления возможно только в рамках предлагаемого, т.е. требует с ним согласия. А от сверхускоренного истощения псевдодеятельностью ресурсов Земли вообще нельзя отмахнуться. Становится ясна бессодержательность популистских обещаний олигархов "поделиться природной рентой". Ведь это совершенно не изменяет нашего положения сырьевого придатка Запада, заставляя тратить наши невосполнимые природные ресурсы для обеспечения западного бреда. Устранять явно необходимо сам такой бред. И ясно, на чьей стороне будет поддержка людей, если предложены реальные способы устранения всех этих затруднений. Подчеркнём, что игнорировать эти вопросы никому не удастся. Призывая каждого к личным тяготам, скажем, "экономии воды", нельзя уйти от обсуждения возможности безболезненного сокращения общего потребления воды в куда больших масштабах. Во всех случаях реформаторы вынужденно оказываются обороняющейся стороной, и инициатива полностью переходит в руки оппозиции.

Повторим ещё раз, описываемый подход устраняет главный видимый недостаток нынешних коммунистических представлений. Он объясняет противоречие между теоретической большей эффективностью "коммунизма" и кажущейся "эффективностью" и "изобилием" Запада. "Конец планового социализма" оказывается одновременно и "концом Запада". Они вызываются одними и теми же причинами, и нападающий "на социализм" одновременно оказывается и возражающим против Запада. Далее, предлагаемое принципиально отличается от известного масштабностью и глобальностью описываемых процессов, действий и утверждений. Всеохватываемость их приводит к убедительности и очевидности, соответствует современному уровню представлений о мире. А обращение при аргументации к общемировым процессам и интересам и просто вызывает доверие, и переводит любые возражения на уровень противоречия этим МИРОВЫМ процессам, что явно компрометирует возражение. Вообще, идеологический спор из области "мягкой" ВОЗМОЖНОСТИ "существовать без паразитов" переводится в область ЖЁСТКОЙ НЕВОЗМОЖНОСТИ миру существовать далее "по капиталистически". И если пресса, скажем, может игнорировать заявления оппозиции "о грабеже", то замолчать сообщения по сути о МИРОВОЙ КАТОСТРОФЕ уже явно не получится. Предлагаемая выигрышная стратегия кажется почти очевидной. Но одно дело "очевидность", а другое – конкретные предложения, как именно этого достичь. И тут предлагаемое уже опять оказывается совсем новыми действиями. "Количественные" отличия тут явно приводят к уже "качественным" изменениям.

Новый путь совершенно реален, хотя и выглядит необычно. А вот традиционные "обычные" пути в новых условиях никуда не ведут. В рамках буржуазного законодательства расставлено столько преград, что даже проникнув к каким-то "рычагам власти", использовать эти "рычаги" для серьёзных изменений общества будет невозможно. Этот "путь" только компрометирует оппозицию. Акции протеста, повторим, и малорезультативны, и в принципе не меняют всего общества. И если малую акцию протеста и можно провести легально, то перевод таких акций "во всеобщую стачку" уже по сути противоправен и фактически перерастает в "запрещённую" революцию, со всеми вытекающими из нелегальности трудностями. Для революции же в современных условиях просто никогда не сложится революционная ситуация. Ведь классическая революционная ситуация состоит в невозможности правителей удерживать власть. Но власть здесь понимается как чисто классовое угнетение. В современном буржуазном обществе эта функция, конечно, сохраняется. Но приобретает развитие и непосредственное управление хозяйством общества, регулирование общественных отношений. И при исчерпанности форм управления прежде "выключается" низовой уровень водопровода, а уж затем уровень жандармских отрядов. А без водопровода большие современные города вымирают в считанные дни. И без городской жизни также быстро вымирает и деревня. То есть в современных условиях раньше происходит не "революция", а вымирание населения при сохраняющейся прежней "власти". Вообще по сути классическая революция возможна только в условиях преобладания натурального производства, делающего возможным долговременное прекращение жизни городов и исчезновение государственности, необходимое для замены последней. Таких условий давно нет, а призывы к революции – легкомысленное шапкозакидательство. Всё это говорит, что общественные преобразования сейчас должны происходить без наступления революционных ситуаций, при сохраняющейся дееспособности имеющейся "власти". Предлагаемые новые подходы как раз и позволяют соединить легальность и результативность действий, что следует счесть особо подходящим для КПРФ, так как многие теоретические уступки последней, видимо, следует объяснить именно желанием любой ценой "остаться в рамках легальности".